Из всех поэтов-символистов, по-видимому, никто не был так чужд поэтическому переводу, как Борис Николаевич Бугаев, он же Андрей Белый, человек-оркестр, вечно увлеченный чем-нибудь и одержимый желанием творить из жизни мистерию. Переводом он не занимался - почти никогда, хотя уже в наше время в его архиве и были найдены два "вольных перевода" из Мориса Метерлинка (не таких уж вольных, при сравнении с оригиналом, но у Белого на этот счет, видимо, была своя точка зрения; датированы они 1901 годом. Помимо собственного творчества самым серьезным увлечением Белого была антропософия, с создателем которой, Рудольфом Штейнером, Белый был весьма близок. Помимо тысяч лекций и книг Штейнер оставил после себя четыре мистерии, написанные стихами, несколько верлибровидными, но весьма близкими творческой манере Белого. Мистерии полностью были переведены на русский язык Николаем Белоцветовым, а также поэтом-дилетантом антропософом Марком Шмерлингом. Одна из мистерий, "У врат посвящения", переведена также Эллисом, но внутри этого перевода значится, что вторая картина переведена Б. Н. Бугаевым, т.е. Андреем Белым. Короче говоря, если Андрей Белый и не был в прямом смысле слова поэтом-переводчиком, то и перевода как такового не чуждался.