* * *

Когда умру я, милый,
Не нужно мне ни слез,
Ни тени надо мною,
Ни к изголовью роз.
Травой простой и вольной
Пусть зарастет мой след,
И ты меня, как хочешь,
Припомнишь или нет.

Я не очнусь в могиле
От свежести дождей,
Я ночью не услышу,
Как плачет соловей,
И, видя сон загробный
Сквозь вечный полусвет,
Я, может быть, припомню,
А может быть, и нет.

* * *

Желтый луч ложится косо
Во дворе на склоне дня,
И немой тоской вопроса
Сжалось сердце у меня.

Задержался под навесом
Бледный луч у старых дач
. За уснувшим синим лесом
Словно стон и тихий плач.

Мягкий луч, как светлый волос,
Лег на крышах золотых.
Вдалеке вечерний голос
Зарыдал, вздохнул, затих.

* * *

И ты, и ночь, и яркий лунный свет, -
Как хорошо, как будто горя нет.

Слетели чары лунные с небес,
И в серебре, как заколдован, лес.

Умолкло сердце в нежном полусне,
Прислушавшись к великой тишине.

И ты, и ночь, и яркий лунный свет, -
Как хорошо! Предела небу нет.

В тиши дрожит неизъяснимый звон,
И в лунной лодке нас качает сон.

* * *

Расплескался пламенный закат,
Пролил в воду капли золотые.
На уснувшем взморье лодки спят
И во сне плывут в края чужие.
Я гляжу, как светлый день поблек,
И тоской неизъяснимой болен
Обо всем, чего узнать не мог,
Обо всем, чего вернуть не волен.

* * *

Далекая, любимая моя,
Пройдут года, и будем ты и я
Лежать раздельно прахом и золой,
Но смерть покроет нас одной землей.
Когда ж веков неудержимый ход
Наш прах земной далеко разнесет,
Одна пылинка, бывшая тобой,
Быть может, встретит то, что было мной.
В тот дальний миг, в тот неизвестный век
Окажется лишь сном столетий бег,
И то, что мира строй нам не принес,
Свершат, быть может, случай и хаос.