На главную страницу

ИЛЬЯ ЕЛИН

1916, Оренбург - 1983, Оренбург

Сравнительно редкий в годы советской власти случай: поэт, живший в провинции, вполне сумел реализоваться именно как переводчик. Окончил музыкальное училище, однако болезнь помешала серьезным занятиям музыкой. Занимался переводами с немецкого - Г. Гейне, А. Шамиссо, Б. Брехт, И.Р Бехер, «поэзия ГДР». В 1962 Оренбургское книжное издательство выпустило книгу его избранных переводов «Поэзия мира и дружбы. Издал несколько сборников оригинальных стихотворений. «Лунный полдень» (Оренбург, 1966), «Ожидание» (Челябинск, 1970), «Все на земле» (1976), «Посади дерево» (1981), «Карусели» (1987, все - Челябинск).


АДЕЛЬБЕРТ ФОН ШАМИССО

(1781-1838)

МОЕМУ СТАРОМУ ДРУГУ ПЕТЕРУ ШЛЕМИЛЮ

Твоя давно забытая тетрадь
Случайно в руки мне попала снова.
Я вспомнил дни минувшие опять,
Когда нас мир в ученье брал сурово.
Я стар и сед, мне нужды нет скрывать
От друга юности простое слово:
Я друг твой прежний перед целым светом,
Наперекор насмешкам и наветам.

Мой бедный друг, со мной тогда лукавый
Не так играл, как он играл с тобой.
И я в те дни искал напрасно славы,
Парил без пользы в выси голубой.
Но Сатана похвастаться не в праве,
Что тень мою купил он той порой.
Со мною тень, мне данная с рожденья,
Я всюду и всегда с моею тенью.

И хоть я не был виноват ни в чем,
Да и лицом с тобою мы не схожи,
«Где тень твоя?» - кричали мне кругом,
Смеясь и корча шутовские рожи.
Я тень показывал. Что толку в том?
Они б смеялись и на смертном ложе.
Нам силы для терпения даны,
И благо, коль не чувствуем вины.

Но что такое тень? - спросить хочу я,
Хоть сам вопрос такой слыхал не раз,
И злобный свет, придав цену большую,
Не слишком ли вознес ее сейчас?
Но годы миновавшие такую
Открыли мудрость высшую для нас:
Бывало, тень мы называли сутью,
А ныне суть и та покрыта мутью.

И так, друг другу руки мы пожмем,
Вперед, и пусть все будет, как бывало.
Печалиться не станем о былом,
Когда теснее наша дружба стала.
Мы к цели приближаемся вдвоем,
И злобный мир нас не страшит нимало.
А стихнут бури, в гавани с тобой,
Уснув, найдем мы сладостный покой.


СТАРЫЙ ПЕВЕЦ

Пел седой старик, бывало,
Пел, чудак, в тиши предместий.
Гневно песнь его звучала:
         «Мой удел - в пустыне крик!
Не служите злобной мести, -
Все придет, спешить не надо,
Гневной близится громадой
         Неотступный, грозный миг!

Но, в безумном ослепленье
Древо времени качая,
Вы плоды сорвать хотите,
         Лишь весна придет в сады.
Лишь созреют, погодите, -
Ветер тронет их, лаская,
И в награду за терпенье
         Даст вам дерево плоды!»

Но толпа в бессильном гневе
Шлет ему свои проклятья.
«Пусть за эту песнь о древе
         На него падет позор!
Нет, он недостоин, братья,
Быть отныне вместе с нами!
Бейте изверга камнями!» -
         Раздается злобный хор.

Пел седой старик, бывало,
Пел в дворцовой галерее.
Гневно песнь его звучала:
         «Мой удел - в пустыне крик!
Лишь в движении отрада, -
Не робей! Гляди смелее!
Гневной близится громадой
Неотступный, грозный миг!

Вместе с ветром и волною
Силы бури и теченья
Покори без промедленья,
         Или смерть грозит тебе!
Правь рулем смелее, прямо!
Рифы там? Вперед стрелою!
Хоть тебя везде упрямо
         Ждут опасности в борьбе!»

Тут король в одном из залов
Крикнул в гневе и тревоге:
«Как попал в мои чертоги
         Дерзкий старый человек?
Бред опасного безумца
Совратит моих вассалов!
Пусть же схватят вольнодумца,
         Пусть умолкнет он навек!..»

Пел седой старик, бывало,
Пел, чудак, в сырой темнице.
Тихо песнь его звучала:
         «Мой удел - в пустыне крик!
Но за песней буря мчится -
Вот пророчества награда!
Гневной близится громадой
         Неотступный, грозный миг!..»