СОНЕТ

                    Посвящаю А. Погодину

                    Un sonnet sans defaut,
                    vaut seul un long poeme.
                                                Beileau*

Среди песков Египетской земли,
Над волнами синеющего Нила
Уж сколько тысяч лет стоит могила:
В горшке щепотку зёрен там нашли.

Хоть пересохли зернышки в пыли,
И всё-таки их жизненная сила
Проснулась и опять заколосила,
И хлебом вновь посевы отцвели.

Вот символ твой, забытый край свободный!
Нарушенный бездумно дух народный,
Я верую, бесплодно не уснёт,

И возродится снова, как криница,
Которая ключом могучим бьёт
И рвётся на простор пробиться.

* Один безупречный сонет стоит целой поэмы – Буало

* * *

Увидел вновь места родные,
Где годы первые прошли,
Там стены мхом уж поросли,
На стёклах – радуги чудные.
И всё в пыли. Так стало мне
Печально, грустно в тишине.
Я в сад пошёл. Всё глухо, дико,
И всё травою заросло.
Что было раньше, то прошло,
И только росчерк "Вероника",
На липе врезанный в коре,
Мне говорил о той поре.
Расти же, наливайся, древо,
Как монумент живой, вставай
И к небу надпись поднимай.
Извечна истина напева:
Чем дальше даль уходит дней,
Тем имя милое родней.

* * *

...Они за косы погибали Клеопатры,
за очи те, что и не снятся, право.
К ногам несли, –
и приносили щедро, –
жизнь, и судьбу, и славу.

... И погибали в волнах раскалённой лавы,
что выплеснул безжалостный Везувий.
В последний раз на золочёных лавах
ловили эхо губ и тень надежды.
Затем с Помпеей сказкою заснули.

... И погибали ежедневно, ежегодно,
за ласки нежные, минутные, за ласки...
Жаль, что с блудницею негодной,
жаль, что не первой, что неоднократно.
И так от Рима до Аляски.

ЗИМНЯЯ ЭЛЕГИЯ

Сегодня что-то тишина такая,
Что хочется присесть и погрустить.
Звезда печально над землёй сгорает,
И липа чуть от холода дрожит.
А я всё почему-то забываю, 
Что день прошёл, угаснувший в тиши,
Что время мчится, и что ты – другая,
И я исчез уж из твоей души.
Журнал передо мной с твоим портретом –
Глядишь с улыбкой светлой в тишине,
И я припоминаю Днепр и лето,
И тень каштана на сухой стене.
Но странно, я совсем не вспоминаю
Тот день, когда тебя увидел я
Впервые. Может осень золотая,
А может, вешний день был в тех краях.
Но очень чётко помню я: девчачий
Покой, Чайковский хмурый на стене,
Рояль о чём-то сиротливо плачет
И призраки каштанов на окне.
Ты помнишь: поздней осенью туманной,
Когда с деревьев всё летит долой,
Лист жёлтый остаётся на каштанах,
Где конусы с фонариком сплело?
Фонарь – и жёлтый шарик на каштане,
Всех братьев рядом вымела метла.
Вот так и я к любимой льнул, желанной, 
И жил лишь только у её тепла.
Меня влекли невиданные очи,
Похожие на просинь у небес,
И скромности девичьей многоточье,
И святость, как судьбы пресветлой крест.
Есть мелочи великого значенья:
Любовь, которая растопит лёд,
И даже половицы в тёмных сенях
Век памятны, как сказок хоровод.
И может, для того она приходит,
Чтоб мы запомнили с тобою на века,
Как пахнут рыбою ночные воды,
Каков полёт ночного светлячка;
Чтобы века не забывало сердце
Спокойный дым над зеркалами рек,
Чтоб каждый был до старости, до смерти –
Достойный, настоящий человек.
Я помню всё: тугая ряска
Стянула пруд. Минул наш первый май.
Какой казался нам волшебной сказкой
Наш пригородный лес – как некий рай!
Пусть каждый хоть на миг поймёт единый,
Как бесконечно сложен божий свет,
Как просто разминуться с той, с любимой,
Которую ты ждёшь десятки лет!
Уходят дни и годы. Понимаю,
Что счастье не бывает без Творца.
А боль живёт, и сердцем ощущаю,
Что жить извечно будет, до конца.
И всё ж на склоне дня и утром ранним,
И в ясный день, в полночной кабале
Я жизнь благодарю за тень признанья,
За то лишь, что живёшь ты на земле.
Сижу в гостиной рядом с печкой дымной.
Шипит пластинка. В сердце много дум.
Кручу "Над домом флюгер у любимой",
И Шуберт слушает со мною ветра шум.
О "Зимний путь"! Забытые строенья,
Забытый вкус твоих любимых губ.
Шарманки звуки стынут, как виденья,
У деревенских столб промёрз халуп.
Благодарю тебя. И пусть чужая.
И для другого источаешь свет, –
Ты есть, ты где-то есть, и ты живая,
Ты ходишь ранним утром по траве!
Твои в загаре руки куст ломают.
Живи и вечной славой пламеней!
Рукой закрыв глаза, я улыбаюсь...
Ты есть на свете. И довольно мне.

* * *

Не отменяй свиданий никогда.
Кто знает, что нас завтра ожидает –
Или обрушится нежданная беда,
Или земля от радости растает.

Согрей уста сегодняшним огнём.
Омой мне душу нынешней усмешкой.
Пусть говорят: живём коротким днём,
А не холодной вечностью неспешной.

Минуты лишней не подарит час,
Хоть попрекай его, хоть чти обедней.
Что, если встреча наша в этот раз
Для нас и главной станет и... последней?

* * *

Минула молодость, как стресс,
Не дразнит жизнь любовью.
И мудрость есть,
И хата есть,
Но только нет здоровья.

Судьба уже не бьёт под дых,
Не мечет злобой карты,
Но устремлений молодых
Нет и за миллиарды.

Пригнута суетно спина,
Не искушает брага!
Трудом оплачены сполна
Признанье
И отвага.

И колется грехов остьё,
И ноет сердце вечно!
Так и должно быть, верно, всё.
Хотя и жаль, конечно.

* * *

Вечный трепет.
Вечная тревога.
Вечные вопросы в полусне.
Вечная разбитая дорога.
Вечная запарка по весне.

Вечный страх,
Сомнения и узы.
Вечный запах хлеба на жнивье.
Вечные мытарства белоруса.
Млечный путь извечный в синеве.

Вечный поиск.
Вечные сомненья.
Вечный сон покорного раба.
Вечный стресс
И вечные моленья.
Вечная за власть везде борьба.

Вечное седых лесов дыханье.
Вечная колосьев желтизна.
Вечные любовь, переживанья.
Перед Богом вечная вина!

И однажды,
Может быть, беспечно
Спросит вдруг ребенок у отца:
– Что,
И правда это будет вечно
У невечной жизни до конца?