Был один старичок из Спитхеда,
Он окно открывал, и оттеда:
«Фил-джомбал, фил-джамбал,
Фил-рамбал-кам-тамбал», –
Бормотамбал старик из Спитхеда.
ДЖАМБЛИ
I
Поплыли они в Решете, о да,
В Решете по морским волнам;
И сколь бы друзья ни судили их,
Кинжалящий зимний ветер не стих –
В Решете по морским волнам!
Когда Решето закружила вода,
Вослед им неслось: «Пропадёте! Куда!»
«Кораблик мал, – моряки в ответ, –
Только нам плевать, нам и горя нет! –
В Решете по морским волнам!»
Есть земля, искони
Джамбли – жители той земли;
Зелены головами, руками сини,
В Решете в синеморе ушли.
II
Уплыли они в Решете, о да,
В Решете быстро плыли они,
И привязанный к трубке табачной платок
Трепетал на ветру, как зелёный листок,
Был он парусу вроде родни.
И каждый, кто их встречал, замечал:
«Не ждёт ли вдали печальный причал?
Небеса темны, и протяжен путь,
И может с лихвою лиха хлебнуть,
Кто плывёт в Решете, как они!»
Есть земля, искони
Джамбли – жители той земли;
Зелены головами, руками сини,
В Решете в синеморе ушли.
III
Проникла вскоре вода, о да,
Проникла туда вода;
Обернув розоватой бумажкой ступни,
Из воды снова вышли сухими они –
Так выходит у них всегда.
И, встречая в кувшине рассветный час,
Говорили: «Да кто же мудрее нас!
Небеса темны, и протяжен путь,
Но в безрассудстве себя упрекнуть
Не могли мы, плывя, никогда!»
Есть земля, искони
Джамбли – жители той земли;
Зелены головами, руками сини,
В Решете в синеморе ушли.
IV
И вот уже сутки они в пути,
И солнца померкли взоры;
И свищут они и поют в унисон
Меланхольную песню под гонговый стон,
И бурые высятся горы.
«О Тимбалло! Счастья достигли вершин!
Мы путь в Решете и кувшине вершим,
И льётся с небес бледно-лунный поток,
И реет на мачте зелёный платок,
И бурые высятся горы!»
Есть земля, искони
Джамбли – жители той земли;
Зелены головами, руками сини,
В Решете в синеморе ушли.
V
И плыли на Запад они, о да,
В страну, где лесистый дол,
И купили Сову, и Портплед для дорог,
И Рису мешок, и Брусничный Пирог,
И улей серебряных Пчёл.
И купили Свинью, и зелёных Сорок,
И Обезьянку с ландринками ног,
И сорок бутылок Вина Ринг-Бо-Ри,
И Сыру Стилтон мешка два-три.
Есть земля, искони
Джамбли – жители той земли;
Зелены головами, руками сини,
В решете в синеморе ушли.
VI
И вернулись они, двадцать лет, считай,
Морской бороздили простор;
И все говорили: «Как подросли!
Достигли Озёр, и Ужосной Земли,
И дальних холмов Чанкли-Бор!»
И пили за них на весёлых пирах,
И ели блины на дрожжах и жирах;
Мечтали: «До светлого дня доживём –
И мы в Решете за моря уплывём,
К далёким холмам Чанкли-Бор!»
Есть земля, искони
Джамбли – жители той земли;
Зелены головами, руками сини,
В Решете в синеморе ушли.
ДОНГ – СВЕТОЗАРНЫЙ НОС
Когда, во мрак погружена,
Громбульян глушит тишина,
А ночь зимой длинным-длинна;
Когда свирепых волн напор
Колеблет твердь прибрежных гор
И клочья Туч повиснут на
Вершинах острых Чанкли-Бор,
Тогда сквозь мрака черноту
Увидеть можно искру ту,
Тот одинокий огонёк,
Тот Метеор, пучком лучей
Пронзающий нуар ночей,
Петляя вне любых дорог,
Далёкий и ничей.
Блужданье – пауза – шажок –
Мерцанье – вспышка – и прыжок;
И, Бонговый минуя лес,
Он озаряет свод небес.
И всякий, глядя в полночный час
Из Комнат, Башен высоких, Террас,
Кричит – звучит ликующий гонг:
«Донг! Донг! Донг! Донг!
Скиталец Донг свой Светоч пронёс!
Донг! Донг! Донг! Донг!
Донг! Донг – светозарный Нос!»
Давно-предавно
Был весел Донг и силён,
Но влюбился в Деву-Джамблийку он,
Когда приплыли они в Решете,
Те Джамбли, в края Чанкли-Борские те
И вышли на берег у Земмери-Фидд,
Где Устриц Овальных полно
И вылизан серый гранит.
И не смолкал средь долин и лесов
Ни на мгновение Хор голосов:
«Есть земля, искони
Джамбли – жители той земли;
Зелены головами, руками сини,
В Решете в синеморе ушли».
Таяли, таяли дивные дни!
Хороводы водили они
По ночам до рассветной звезды
Под наигрыш Донговой горькой дуды
В лунных лучах и в тени.
Денно и нощно он был при ней,
Зеленовласой Деве своей,
Деве, чьи руки небес голубей.
Да подкралось утро злосчастное то,
Когда Джамбли запрыгнули в Решето
И уплыли – оставив Донга в слезах
Следить, следить до боли в глазах
За зелёным парусом – он там,
За дальним уже горизонтом, –
И петь Джамблийской Песни припев,
День на зелёном холме просидев:
«Есть земля, искони
Джамбли – жители той земли;
Зелены головами, руками сини,
В Решете в синеморе ушли».
Когда же солнце прильнуло к траве,
Донг встал и отверз уста:
«Не много было ума в голове –
Теперь же и вовсе пуста».
И с этого дня он идёт, идёт
Средь гор и лесов, озёр и болот,
Поёт он: «О, где, у озёр ли, морей,
Следы отыщу я Джамблийки моей!
Пройду бесконечной дальности путь
И Деву мою найду где-нибудь!»
С тех пор, на дудке вереща,
Он бродит, милую ища;
А глаза во тьме не ахти остры –
Так он добыл молодой коры
Твангума, что в долине рос,
Да и сплёл превосходный Нос –
Престранный Нос, как для детской игры!
Громадный, цвета багряной листвы,
Привязанный к темени головы.
Из недр сквозного плетёного Носа
Струится свет Фонаря-светоноса,
Укрыто пламя
Надёжно бинтами,
Чтоб не задуло его ветрами;
И острые клинки лучей
Сверкают в сумраке ночей.
И каждую ночь всю ночь напролёт
Он ходит по свету взад и вперёд;
Вопят Шимпанзе, Кулики и Дрозды –
И Донговой не заглушают дуды,
Всё ищет – напрасны усилья его –
Свою ненаглядную: нет никого…
Дик, одинок и отчаян до слёз –
Тот Донг – светозарный Нос!
И всякий, глядя в полночный час
Из Комнат, Башен высоких, Террас,
Воскликнет, узрев Метеора лучи
В чёрной тоскливой кромешной ночи:
«Дальше он, дальше Светоч понёс,
Донг, Донг – светозарный Нос!
Вон – по широкому полю пронёс,
Пронёс,
Пронёс!
Донг, Донг – светозарный Нос!»