СОБИРАЮТ ЯБЛОКИ

Весною, украшая свой наряд,
Я обрывала яблоневый цвет,
А осенью, придя с корзиной в сад,
Увидела: на ветках яблок нет.

С пустой корзиной возвращалась я,
Держалась от других чуть-чуть поодаль.
Соседи дружно славили меня,
Подружки меж собой шутили вдоволь.

Победно распевая на ходу,
Шли две мои сестры - Джанет и Милли.
Их яблоки - крупнее всех в саду -
Так ароматны, так прекрасны были!

Гертруда - неохватные бока -
Окликнула меня, смеясь мне в спину.
Мужская, очень сильная рука
Несла её тяжёлую корзину.

Ах, Вилли, Вилли, неужели те
Обычные плоды былого лета
Ты предпочёл любви и красоте,
Не помнишь больше яблоневого цвета?

По этой же тропинке мы брели
В душистые цветы упрятав лица…
Но яблони давно уж отцвели -
И это время вновь не повторится.

Похолодало к ночи… Надо мной
Сова ночная ухала, кружила.
Все возвратились парами домой.
А я… Я возвращаться не спешила.

ПРЕВРАЩЕНЬЕ

Возможно ли такое превращенье?
Пять лет всего прошло - а не узнать!
Её ли это тон, осанка, стать?
Достоинство в любом её движенье,
Где прежде были суетность и пыл!
Спокойствие, присущее мадонне…
И голос стал иным, чуть монотонней,
И твёрже взгляд, что прежде робок был.

Не судит, не спешит давать совет,
Как будто бы дала себе зарок…
Мы встретимся спустя какой-то срок
И вновь она окажется иною…
В глазах её небесный вспыхнет свет
И крылья обретутся за спиною.

ВОПРЕКИ ВСЕМУ

Только солнце стало припекать,
Вновь зима пришла - лихим набегом.
Куст, что начал было оживать,
Ветром гнёт и засыпает снегом.

Он ещё воспрянет… Не беда!
Вспомни вековое наблюденье:
Чем сильнее злятся холода,
Тем пышнее майское цветенье!

ГДЕ ОНИ РАСТУТ, ЭТИ РОЗЫ?

- Где они растут,
      розы сказочно белые?
- Поищи в саду,
          среди прочих цветов.
- Что ты, в том саду
      лишь листья помертвелые
Вздрагивают тихо от осенних холодов.

- Где они растут,
розы нежные, чайные?
       - Да известно где,
          у ворот погляди.
- Что ты, те ворота
      снега необычайные
Завалили так, что не проехать, не пройти.

- Где они растут,
      розы пламенно алые?
- На лужайке, там,
          у высокой сосны.
- Что ты, этот луг
      февральские талые
Воды затопили с наступлением весны.

… Нынче непогода: и ветер, и стужа.
Но настанет время
      и для наших роз.
Голые кусты и холодные лужи
Сменит время майских
      непрошенных гроз.
Кончатся морозы. Расцветут и розы.

ПОЛОВИНА ЛУНЫ

Половина Луны… Равновесие зыбко!
Похудеет Луна или пустится в рост?
Половина Луны - как сквозь слезы улыбка.
В ней и горе, и радость - вперемешку, внахлёст!

Ах, не так ли и жизнь, - та же полуошибка,
Тот же полуответ, тот же полувопрос.
Наше счастье, созрев, вдруг становится зыбко…
Наша боль, лишь утихнув, вновь пускается в рост.

ВОСХОЖДЕНИЕ

Тропою горной, а потом и тропкой
По каменным холмам… Весь этот путь
Он одолел, не вправе отдохнуть,
Спеша поймать заката отблеск робкий.
Всё вверх и вверх - с усильем, понемногу.
На гору ледяная пала мгла.
Теперь подмогой путнику была
Любовь. И Воля. И молитва Богу.

Наощупь - вверх. Наощупь - к небесам.
Вот так - нечеловеческим трудом -
Он покорил тот пик, он выиграл бой.
И навзничь пал, хватая воздух ртом.
И не поверил поутру глазам,
Увидев только Солнце над собой.

ОТДЫХ

Земля, сдави ей веки… Пусть она,
Уставшая глядеть на мир земной,
Узрит в твоих глубинах мир иной
В объятьях избавительного сна.
Всё, что ей опостылело давно:
Смех резкий, суета и пустословье, -
Оставило её… У изголовья
Великое спокойствие одно.

В плену у тьмы, под музыку молчания
Развеялись её былые чаянья, -
Ничто ей сердца бедного не рвёт.
Сон будет вечным… крепким, как оковы,
Но пусть она в блаженной жизни новой
Его недолгим всё же назовёт.

ГОВОРЮ ВСЕМ

Труд мой окончен… Пойму и приму.
В небо не брошу прощального взгляда.
Будет ли ветер, мне знать ни к чему:
Моё поле сжато.

Утро и день пролетели в дыму,
Пришло бесконечное время заката.
Спрошу: На меже я мешала кому?
Кого обошла? Перед кем виновата?

Серпа больше в руки я не возьму.
Моё поле сжато.

ИЗ СБОРНИКА ДЛЯ ДЕТЕЙ "ДИН-ДОН"

ЧТО ГЛУБОКО?

Что глубоко? Колодец и горе.
Что широко? Улыбка и море.
Что быстротечно? Юность и цвет.
Что бесконечно? Солнечный свет.

ДОЛЛИ

Пляшет у колодца,
Рвёт ромашки в поле -
Весело смеётся
Маленькая Долли.

Чистит ли картошку,
Отвечает в школе -
Прыскает в ладошку
Хохотушка Долли.

Кабы стал её отец
Пэром в той округе,
Перебрался во дворец
Из своей лачуги,
Выгодно продал овец,
Что пасутся в поле, -
Не была бы веселей
Маленькая Долли!

НЕ Я

Кто-то любит моря гладь,
Солнца свет.
Кто-то любит размышлять.
Кто-то нет.

Кто-то обожает сыр.
Ест, шутя,
Сыр, что светится от дыр.
Но не я.

Кто-то любит буриме
И сонет.
Кто-то любит Мериме.
Кто-то нет.

Кто-то любит нападать,
Как змея.
Кто-то любит поболтать.
Но не я.

СПОР ДВУХ СОСЕН

Могучая сосна нередко,
Волнуясь, шелестит соседке:
- Ты заняла чужое поле!
Не потерплю соседства боле!
Я главная! Ведь ствол твой уже…

В ответ вторая: - Я не хуже!

- Ах, неучтивая соседка!
Нещадный ливень гнул мне ветки,
А я прохожих укрывала -
И до того, как ты тут встала!

Ей молодая, шелестя:
- Тебя не будет - буду я!

Так и бранятся до сих пор.
Рассудит время этот спор.

ИЗ СБОРНИКА "ДЕТСКИЙ САД СТИХОВ"

ВЕТЕР

Ты гладь озёр волнуешь украдкой,
С воздушным змеем вступаешь в схватку.
И видел я не раз и не два:
Под шагом твоим шевелилась трава.

О ветер свистящий, ветер ревущий!
О ветер, дивную песню поющий!

Ты дул мне в спину и с ног сбивал.
Нашёптывал что-то, куда-то звал.
И мы знакомы с тобой, хотя
Тебя ни разу не видел я.

О ветер свистящий, ветер ревущий!
О ветер, дивную песню поющий!

Когда ты злишься зимою седой,
Ты кажешься мне стариком с бородой.
А может, ты молод и дивно хорош?
А может, на зверя лесного похож?

О ветер свистящий, ветер ревущий!
О ветер, дивную песню поющий!

ФЕИ В ЦВЕТАХ

Верю нянюшке моей:
Лютик, Мята и Алтей,
Незабудка и Шалфей -
Имена цветочных фей.

Их дома из лепестков,
Паутинки гамаков
Так легки, что и пчела
Их бы вмиг сломать могла.

Но они, создав уют,
Веселятся и поют.
И травинки до небес
Окружают их, как лес.

Я бы с феями дружил.
Я бы жизнь свою прожил
Среди милых этих фей,
В поле, где цветёт шалфей.

В НАЧАЛЕ НОЧИ

Лишь стоит мне, закрыв глаза,
Улечься на диван,
Как вскоре слышу голоса
И вижу караван.

Идут властители земли:
Цари, султаны, короли,
Раджи, наместники, князья…
И с их толпой мешаюсь я.

Перед размахом тем ничто -
Всё, что я видел в шапито!
И звери из заморских стран
Наш замыкают караван.

Сперва он медленно идёт,
Потом быстрей, быстрей, и вот -
Под свист бичей и рёв слонов
Я попадаю с царство Снов.

СОН ЗОЛОТОИСКАТЕЛЯ

Искателю золота снится еда -
В Клондайке, что снегом по грудь занесён.
Голодного грёзы влекут в невода -
И он погружается в сладостный сон.

Он видит: родные сидят у огня,
А слуги жаркое на стол подают.
Он стонет: "О сколько еды для меня!
О сколько бы съел оказавшийся тут!"

Фантазия нежно над спящим кружит
И встать принуждает с лежанки сырой.
А голод плетёт и плетёт миражи
И гонит туда, где съестное горой:

Телячьи котлеты, свиное филе,
Дымящийся кофе, ломти пирога…
Там стоит моргнуть - и тотчас на столе
Появятся суп и баранья нога.

Дрожат его руки… Молитву прочтя
- О есть ли счастливее кто на земле! -
Он водит глазами вокруг, как дитя.
И вот, наконец, выбирает филе.

Слюна наполняет ввалившийся рот.
И челюсти ходят и ходят во сне.
И то ли бормочет он, то ли жуёт…
"Господь милосердный! Ты добр ко мне!"
… Что значит тот шорох, прорезавший тьму?
Чьё чавканье жадное метит в висок?
Собака… Да полно! Не мнится ль ему?..
Собака в углу доедает кусок.

Хватая ружьё, он бросается к ней.
О хитрая тварь, обманувшая ночь!
Собака, однако, проворней, умней.
С куском солонины уносится прочь.

Украден кусок - и котомка пуста.
О как же он плачет, о как же он сник!
Последний кусок - он исчез навсегда.
Сухие бобы - много ль проку от них?

Бедняга, - увы!.. Обманул тебя сон.
Что толку взывать к равнодушной судьбе!
Где та лососина, паштет и бекон?
И где тот пирог, столь желанный тебе?

ОН РУКИ ОПУСТИЛ
(Мои извинения - в адрес англичанина Генри)

Лишь слух о золоте прошёл -
В Клондайк он поспешил.
Сто миль прошёл, а не нашёл
Золотоносных жил.
Он холодал, он голодал.
Вернувшись, загрустил.
Мечтать о деньгах перестал.
И - руки опустил.

Поёт армейская труба -
И он уже солдат.
Но дисциплина и пальба
Его гнетут, как ад.
Худа солдатская еда.
И дождь заморосил.
Капрал ему по шее дал -
Он руки опустил.

Девицу в мае полюбил -
За нежный голосок!
Та на его любовный пыл
Ответила разок.
Но отказала наотрез,
Лишь замуж пригласил.
И он тотчас слетел с небес
И - руки опустил.

Ещё попытка?.. На черта.
Те три - не удались.
Поехал в Гарлем - и с моста
Шагнул, не глядя вниз.
От холода стеснило грудь,
На крик не хватит сил.
Он побарахтался чуть-чуть…
И - руки опустил.

ЛИТУРГИЯ О ЛЮБВИ

Братья, помните: мы смертны -
И очередной прибой
В эти сумрачные бездны
Увлечёт нас за собой.
Вспыхнули в костре горящем -
И угасли через час.
Властны мы лишь в настоящем.
Будущее - не для нас.

Помните: любовь - основа
Светлой ткани Бытия.
Роды, смерть - два этих слова
Тёмные её края.
Жизнь - недолгое порханье,
Слабый шелест ветерка.
Наше сбивчиво дыханье,
Наша песня коротка.

Так зачем, чего же ради
Омрачать день золотой
Страшной сказочкой об аде
И молитвою пустой?
Наш Творец, томимый ленью,
Спрашивает ли когда
Будущие поколенья:
Хочется ли им сюда?

Он, досуг свой заполняя,
Выдувает пузыри…
Но на что он им пеняет
В ходе праздной той игры?
Знаю, что за сито браться
Сеятелю по душе…
Но к чему его бояться,
Мы посеяны уже!

Неужели те созданья,
Те игрушечки его -
Все достойны наказанья,
Выговора одного?
И неужто в завершенье
Неизвестного пути
Ждёт их суд за прегрешенья
И веленье в ад сойти?

А была ль Грааля чаша?
Не усмешка ль то Творца?
Ни к чему попытка наша
Нить распутать до конца.
Братья, всё возьмём от жизни!
Прочь, пугающие сны!
Позабыв об укоризне,
Пойте о цветах весны!

Наш Творец парит над нами…
Что он думает о нас -
Людях с жаркими устами?
Осуждает ли подчас?
Осуждает поневоле…
Только вправе ль осуждать?!
Как не напоить то поле,
Что росы устало ждать?

Снова - чаша для Причастья,
Долгий из неё глоток.
Тот благословит, кто счастье
Испытать тебе помог.
В громкой песне: "Аллилуйя!" -
Слейте ваши голоса,
Бесконечным поцелуем
Запечатав небеса.