В Пантикапее, в склепе Деметры,
Я видел фреску – твои глаза...
Тогда гудели полынные ветры
И канонадой глохла гроза.

И, опьяненный ветром и громом,
В жизнь уходил я, в гуды стихов,
Я захлебнулся льдом и ромом –
Градом восьми безумных годов.

Но где-то – знаю – в омуте мутном
Мерцал потаенно широкий взор, –
О древнем, о смутном, о бесприютном,
Ушедшем в сумрак могильных нор.

И проявилась бледная фреска:
Передо мною глаза твои,
Гончарной лазури, карего блеска
В меня проливая струи.

Я снова, снова в склепе Деметры,
Гроза отгремела, ушли года,
Стихи умолкли, утихли ветры,
Простерт я навзничь, лег – навсегда.

Ты надо мною. Гляди, гляди же!
Здесь так прохладно, здесь тишина, –
И наклоняйся всё ближе, ближе,
Возьми, Деметра, и пей до дна!