ЗНАК

Гильберт-фуга

Am Anfang ist… das Zeichen.

                     Hilbert

Аз есмь какой-то изначальный знак.
И пусть он тощ, и хром, и нагло наг! –
Бродяга! Сукин сын!! Варнак!!!

На высоте ума произрастают знаки –
добра и зла обугленные злаки,
чернильные смешные семена,
прозрачные, как звуки, имена.

Пространство, точно лист бумажный, чисто –
от ярости белым-бело! –
Но скачут по нему, как черти, числа.
Каким их ветром намело?

Застенка моего студены кафли,
ползут по ледяным ладоням слизни слез.
Как вытянулись восклицаний капли!
Как выю гнет червяк-вопрос!
И бытие в уме держу я, как в остроге,
а знаки-стражи страшно многороги.
Кишит меж палочек сухих широт и длин
жучков-значков порядок муравьиный,
над временем, как над пустой равниной,
прогрессий врезан журавлиный клин.

А кто сказал, что числа неподвижны,
что величины все себе равны?
Личины вечной сущности полны,
и вещи, точно знаки, непостижны,
но лишь с обратной стороны.

Ползут жуки – глаголи, люди, буки, –
и возношусь над ними я зело.
Ах, нахлобучки тайные науки!
Ах, знаки, призраки и звуки!
Каким их ветром намело?

И существуя в беспредметных играх,
и порождая сущее из π,
и отсылая яви на XY*,
сочтя себя (а чем?), ложись и спи!
И если сон прямолинейно начат
и на него не жаль уму трудов,
то знаки сна, ей-ей, не меньше значат,
чем знаки книг, деревьев и следов.

В какие иноки бы я постригся,
в какой пустыне бы искал воды,
как путник в путах, и дошел до икса,
утыкан иктами беды?

Возделывая уравнений грядки
и зная, что пустоты все равны,
когда выстраиваются порядки
на уровне безумной вышины,
я что-то значу в виде чернокутца,
а с четырех сторон и так и сяк
четыре действия вокруг меня толкутся,
но сам я только одинокий знак.

                                            13–20 сентября 1970

* икс-игрек