ПУМА – ПОВЕЛИТЕЛЬ ГОР

Серый кот, рожденный тучей,
у тебя из камня руки!
Ты среди вершин блуждаешь,
ты в снегу приют находишь.

Ты своим свирепым взглядом
с неба тучи изгоняешь
и хвостом своим гигантским
горы Анды обвиваешь!

Копьевидными усами
ты жестоко ранишь солнце!
Языком, как пламя, жарким
кровь ты лижешь, наслаждаясь.

Здесь, возлюбленный богами!
Божество Великих Инков!
Ты сейчас голодный, верно?
Ты, наверно, жертву ищешь?

Ты найдешь ее, когтями
разорвав мне сердце в клочья.
Кинься мне на грудь внезапно -
прекрати мои страданья!

Ты умеешь ранить скалы!
Так порви мне нити нервов,
чтобы я заснул глубоко,
позабыв о всех невзгодах!

ОЛЬЯНТАЙ-ТАМБО

Глыба, слитая из туч!
Крепость Апу-Ольянтая!

Под напевы Вилька-Майю
поднялась ты царством камня.
И с тех пор раздумий тайны
ты в напевы облекаешь.

Вся в ожогах от пожаров,
ты пращам дарила камни.
О, земля народа инков,
ты изранена веками!

Грозным сказочным драконом
над тобой летает кондор.
Бурных горных рек потоки
древний камень омывают.

Крепость-камень! Только сердце
у тебя не каменеет.
На наречье Вильях-Умы
ты сегодня солнце славишь.

И бессмертный Вильях-Ума,
поднимаясь по уступам,
ранним утром солнце славит
и народ благословляет.

На камнях твоих застыли
слезы Апу-Ольянтая.
Но они теперь сверкают,
предвещая Инти-Райми!

Глыба, слитая из туч!
Крепость Апу-Ольянтая!

НОЧЬ-РЕКА

Средь горной реки на скользких камнях
я с темною ночью встречаюсь.
А днем я стою на плоских камнях,
нагретых лучами солнца.

Я ночью скольжу и падаю вдруг
в теченье поэзии вечной.
А днем босые ноги мои
о камни я обжигаю.

И если я днем поскользнусь, то лечу
в огонь, в раскаленную лаву;
тогда и ночами пылает пожар
возвышенных чувств и мечтаний.

И все же лишь ночью я знаю: "Я есмь",
а днем, так ли, нет - я не знаю.
Я жду с нетерпением светлого дня,
но больше я ночь ожидаю.

Река бесконечная - добрая ночь,
ты камни укрыла прохладой,
росой увлажнила ты вздохи и смех.
К твоей я груди припадаю
и пью вдохновенье и силу.

ПОВЕЛИТЕЛЮ-ОКЕАНУ

Чтобы горе развеять,
и высушить слезы,
и отдых найти - я шагаю
к тебе, океан, - Муж Великий.

Ты - бог Виракоча! И ты - мой любимый!
Во всем, что я вижу, тебя узнаю.

Твоей я себя осознала,
когда неожиданно ласковым бризом
и синей высокой волной
в объятья меня заключил ты,
как сильный и страстный мужчина.

Я ответила лаской счастливой,
не желая с тобой расставаться,
и тогда в криках зависти, ревности
закружили волны меня.

Океан! Повелитель! Любимый!
Жди меня и сегодня и вечно.
Ты один лишь на свете способен
погасить горящее сердце -
ты, безбрежность моя голубая.

ПУЙЮ-КАУАК

Кто есть в мире
древнее тебя,
Пуйю-Кауак,
смотрящий на тучи?

Не в тебе ли
ночь засветилась?
Не тобой ли рожденный день
уменьшает
владения ночи?

Не тобой ли
время зачато?
Не в твоих ли раскрытых глазах
началось умирание смерти,
началось возрождение жизни?

И не ты ли
криком гортанным
в помощь солнце к себе призываешь?
Не в тебя ли луна вгляделась,
новый облик твой
не узнавая?

Кто есть в мире
древнее тебя,
Пуйю-Кауак,
в небо смотрящий?

Не на этих ли склонах
колосья,
созревая,
тянутся к небу?

Не в твоих ли
глазах сверкают
Марс с Венерой,
как раны на небе?

Не в твоей ли
груди, на сердце
люди сеяли
гнев
и мщенье?

Ты ли прятал
слезы страданий,
что сверкали,
как малые солнца?

Кто есть в мире
древнее тебя,
Пуйю-Кауак,
смотрящий в небо?

И не ты ли
увидел,
что мир
разделился в борьбе
на два мира?

Разве туча,
тебя окружая,
не порвется в клочки
об уступы?

Твой костер,
у подножья зажженный,
не растопит
снега на вершинах?

Кто есть в мире
древнее тебя,
Пуйю-Кауак,
смотрящий в небо?