На главную страницу

ИГОРЬ ГОЛУБЕВ

1940, Ленинград — 2011, Московская область

Переводчик, специально выучивший фарси для того, чтобы переводить Хайяма. Бесполезно соотносить работу Голубева с трудами предшественников, вне зависимости от того, с оригинала они переводили или с подстрочника, ибо Голубев создал свой и только свой «образ» и «корпус» Хайяма, сам для себя решив вопрос — что принадлежит великому персу, что приписывается. Жил в Подмосковье, писал стихи, кроме Хайяма всерьез не переводил ничего, зато перевел наименее известную часть его творчества — газеллы и прочие стихи, лежащие вне прославленного "Рубайята".


ОМАР ХАЙЯМ

(1040-1123)

РУБАИ

* * *

Свой круг на Бытии ты должен начертать,
На сердце собственном вращая рукоять.
Под циркулем начнет опора трепетать,
И не замкнется круг, - увы рисуй опять.

* * *

Река твоя - отвод незнаемой реки.
Тоска твоя - исход незнаемой тоски.
Иди и глубоко такую мысль обдумай:
Рука твоя - рукав незнаемой руки.

* * *

Всего-то раз помрешь, ну и помри разок,
Чем так себя терзать, оплакивая впрок
Свой драгоценнейший - и с жилами, и с кровью,
И с нечистотами! - свой кожаный мешок.

* * *

Ухабов на твоем пути полным-полно:
Так нужным для тебя сочли давным-давно.
Причина - вроде бы случайный шаг твой, но
Споткнешься точно так, как было суждено.

* * *

Свою слепить бы жизнь из самых умных дел -
Там не додумался, тут вовсе не сумел.
Но Время - вот у нас учитель расторопный!
Как подзатыльник даст - ты малость поумнел.

* * *

Пока могу любить, пока вино я пью,
Плевать мне, лицемер, на проповедь твою.
Коль уготован ад способным упиваться,
Кто ж упоение почувствует в раю?

* * *

Творец! Каким хотел, меня Ты сотворил,
Ты пламенем вина напев мой озарил...
Но ведь каким хотел меня Ты сотворил!
За что горю в аду? Ты что же натворил?!

* * *

Хочу в Небытие! Шагнув за пелену,
Со скверного пути на верный поверну.
О жизни, простаку одолженной Всевышним,
Да ну переживать! Потребует - верну.

* * *

Бродягу встретил я. Ни черт ему не брат,
Ни истина, ни ложь, ни Бог, ни шариат,
Ни мир, ни монастырь, ни вера, ни разврат.
Кто б так отважился плевать на всё подряд!

* * *

Пусть гурию опять я завтра обниму!
И чашу пусть опять я завтра подниму!
"Ах, подари, Господь, раскаянье ему!"
Да не подарит он. Да я и не приму.

* * *

Все тысячи веков до нас тут ели-пили
То нищий, то дервиш, валились спать средь пыли.
Сушило солнце прах, дожди его мочили...
Куда ни наступи, всё это люди были.

* * *

Я с ветреницей раз повел такую речь:
"Своей же клятвою как можно пренебречь?"
Отменный был ответ: "Мои уста надежны,
Не говорят того, что следует беречь".

* * *

Нас выбрало вино, навек приворожа.
Нет в мире ничего превыше кутежа.
Тебе ль меня учить, неопытный ханжа!
Наш Бог - уста подруг, нам чаша - госпожа.

* * *

Безмозглый небосвод, бездарный страж планет,
Гонитель тех людей, в которых гнили нет,
Ценитель подлецов, каких не видел свет,
Растлитель мальчиков, - привет тебе, привет!

* * *

Мы - мудрость древняя, мы вскормлены вселенной,
И сами стали мы ее закваской пенной.
Мы - остов Бытия и крепь его частиц.
Вселенная - лишь тень, мы - дух ее нетленный.

* * *

Не трусь перед судьбой, тогда сверкнет во мгле
Священное вино на нищенском столе.
Сначала - из земли; в конце - обратно в землю;
Считай, ты под землей, идущий по земле.

* * *

В безмерности небес, укрытый синевой,
Тебе назначенный, ждет часа кубок твой.
Настанет твой черед - прими без сожалений
И радостно испей свой кубок роковой.